Неточные совпадения
А вот вам, Лука Лукич, так, как смотрителю
учебных заведений, нужно позаботиться особенно насчет учителей.
Кутейкин(
учебным голосом). «А не человек».
Ужели во всякой стране найдутся и Нероны преславные, и Калигулы, доблестью сияющие, [Очевидно, что летописец, определяя качества этих исторических лиц, не имел понятия даже о руководствах, изданных для средних
учебных заведений.
Был один университетский товарищ, с которым он сблизился после и с которым он мог бы поговорить о личном горе; но товарищ этот был попечителем в дальнем
учебном округе.
Как это
учебное приготовленье к службе казалось ему теперь выше самой службы.
На нашей были всех сортов книги —
учебные и неучебные: одни стояли, другие лежали.
Притом же это республиканское устройство бурсы, это ужасное множество молодых, дюжих, здоровых людей — все это должно было им внушить деятельность совершенно вне их
учебного занятия.
[Пажеский корпус — привилегированное военное
учебное заведение.
Зачем же все эти тетрадки, на которые изведешь пропасть бумаги, времени и чернил? Зачем
учебные книги? Зачем же, наконец, шесть-семь лет затворничества, все строгости, взыскания, сиденье и томленье над уроками, запрет бегать, шалить, веселиться, когда еще не все кончено?
Так совершил свое
учебное поприще Обломов. То число, в которое он выслушал последнюю лекцию, и было геркулесовыми столпами его учености. Начальник заведения подписью своею на аттестате, как прежде учитель ногтем на книге, провел черту, за которую герой наш не считал уже нужным простирать свои ученые стремления.
Но ведь хоть топись, тащит последний рубль в газету и печатает, что подготовляет во все
учебные заведения и, сверх того, дает уроки арифметики.
Он сначала брал их к себе в дом еще маленькими девочками, растил их с гувернантками и француженками, потом обучал в лучших
учебных заведениях и под конец выдавал с приданым.
Вот слушайте: «Учительница подготовляет во все
учебные заведения (слышите, во все) и дает уроки арифметики», — одна лишь строчка, но классическая!
Подготовляет в
учебные заведения — так уж конечно и из арифметики?
«Разве что-нибудь
учебное, грамматику какую, что ли, пожалуй, можно, а не то надобно спросить генерала».
Мы переписывались, и очень, с 1824 года, но письма — это опять перо и бумага, опять
учебный стол с чернильными пятнами и иллюстрациями, вырезанными перочинным ножом; мне хотелось ее видеть, говорить с ней о новых идеях — и потому можно себе представить, с каким восторгом я услышал, что кузина приедет в феврале (1826) и будет у нас гостить несколько месяцев.
Мы сидели раз вечером с Иваном Евдокимовичем в моей
учебной комнате, и Иван Евдокимович, по обыкновению запивая кислыми щами всякое предложение, толковал о «гексаметре», страшно рубя на стопы голосом и рукой каждый стих из Гнедичевой «Илиады», — вдруг на дворе снег завизжал как-то иначе, чем от городских саней, подвязанный колокольчик позванивал остатком голоса, говор на дворе… я вспыхнул в лице, мне было не до рубленого гнева «Ахиллеса, Пелеева сына», я бросился стремглав в переднюю, а тверская кузина, закутанная в шубах, шалях, шарфах, в капоре и в белых мохнатых сапогах, красная от морозу, а может, и от радости, бросилась меня целовать.
Дети года через три стыдятся своих игрушек, — пусть их, им хочется быть большими, они так быстро растут, меняются, они это видят по курточке и по страницам
учебных книг; а, кажется, совершеннолетним можно бы было понять, что «ребячество» с двумя-тремя годами юности — самая полная, самая изящная, самая наша часть жизни, да и чуть ли не самая важная, она незаметно определяет все будущее.
Тут нечего ссылаться на толпу; литература, образованные круги, судебные места,
учебные заведения, правительства и революционеры поддерживают наперерыв родовое безумие человечества. И как семьдесят лет тому назад сухой деист Робеспьер казнил Анахарсиса Клоца, так какие-нибудь Вагнеры отдали бы сегодня Фогта в руки палача.
Тем не менее, как женщина изобретательная, она нашлась и тут. Вспомнила, что от старших детей остались книжки, тетрадки, а в том числе и прописи, и немедленно перебрала весь
учебный хлам. Отыскав прописи, она сама разлиновала тетрадку и, усадив меня за стол в смежной комнате с своей спальней, указала, насколько могла, как следует держать в руках перо.
Сверх того, я слышал поблизости шорох, который производила матушка, продолжая рыться в
учебных программах, и — при одной мысли, что вот-вот она сейчас нагрянет и увидит мои проказы, у меня душа уходила в пятки.
Струнников воспитывался в одном из высших
учебных заведений, но отличался таким замечательным тупоумием и такою непреоборимою леностью, что начальство не раз порывалось возвратить его родителям.
Целых семь лет, покуда длился
учебный искус детей, она только изредка летом навещала родное гнездо из Отрады, куда, в качестве экономки, приезжала вместе с «господами» из Москвы.
Роясь в учебниках, я отыскал «Чтение из четырех евангелистов»; а так как книга эта была в числе
учебных руководств и знакомство с ней требовалось для экзаменов, то я принялся и за нее наравне с другими учебниками.
Кроме того, во время
учебного семестра, покуда родные еще не съезжались из деревень, дедушка по очереди брал в праздничные дни одного из внуков, но последние охотнее сидели с Настасьей, нежели с ним, так что присутствие их нимало не нарушало его всегдашнего одиночества.
Я воспитывался в военном
учебном заведении, в Киевском кадетском корпусе.
Тогда встал епископ Федор, тогда ректор Московской духовной академии, то есть высшего
учебного заведения, и сказал: «Зачем сравнительная история религий, которая может соблазнить?
Я не знал авторитета в семье, не знал авторитета в
учебном заведении, не знал авторитета в моих занятиях философией и в особенности не знал авторитета в религиозной жизни.
Но я не мог принять никакого
учебного заведения, не мог принять и университета.
Как я говорил уже, я принадлежу к военной семье со стороны отца и воспитывался в военном
учебном заведении.
Но в коллективной атмосфере военного
учебного заведения я был резким индивидуалистом, очень отъединенным от других.
И купечество и братство валом валило в новый трактир. Особенно бойко торговля шла с августа, когда помещики со всей России везли детей учиться в Москву в
учебные заведения и когда установилась традиция — пообедать с детьми у Тестова или в «Саратове» у Дубровина… откуда «жить пошла» со своим хором знаменитая «Анна Захаровна», потом блиставшая у «Яра».
В стенах Московского университета грозно прозвучал не только этот боевой лозунг пятого года, но и первые баррикады в центре столицы появились совершенно стихийно пятнадцатого октября этого года тоже в стенах и дворах этого старейшего высшего
учебного заведения.
К началу
учебного года на воротах каждого дома висели билетики — объявления о сдаче комнат внаймы. В половине августа эти билетики мало-помалу начинали исчезать.
Половина лучших столичных парикмахерских принадлежала французам, и эти парикмахерские были
учебными заведениями для купеческих саврасов.
Во время перерыва, за чайным столом, уставленным закусками и водкой, зашел общий разговор, коснувшийся, между прочим, школьной реформы. Все единодушно осуждали ее с чисто практической точки зрения: чем виноваты дети, отцы которых волею начальства служат в Ровно? Путь в университет им закрыт, а университет тогда представлялся единственным настоящим высшим
учебным заведением.
Пробыл он в нашем городе несколько дней, и в течение этого времени распространилось известие, что его переводят попечителем
учебного округа на Кавказ.
Под конец моего пребывания в пансионе добродушный француз как-то исчез с нашего горизонта. Говорили, что он уезжал куда-то держать экзамен. Я был в третьем классе гимназии, когда однажды, в начале
учебного года, в узком коридоре я наткнулся вдруг на фигуру, изумительно похожую на Гюгенета, только уже в синем учительском мундире. Я шел с другим мальчиком, поступившим в гимназию тоже от Рыхлинского, и оба мы радостно кинулись к старому знакомому.
Считая в году по двести пятьдесят дней, проведенных в классах или церкви, и по четыре — пять
учебных часов ежедневно — это составит около восьми тысяч часов, в течение которых вместе со мною сотни молодых голов и юных душ находились в непосредственной власти десятков педагогов.
Один из лучших учителей, каких я только знал, Авдиев (о котором я скажу дальше), в начале своего второго
учебного года на первом уроке обратился к классу с шутливым предложением...
По семейному соглашению, сын капитана, Саня, жил у нас в Ровно весь
учебный год, а мы всей семьей приезжали к ним на каникулы.
Это было заведение особенного переходного типа, вскоре исчезнувшего. Реформа Д. А. Толстого, разделившая средние
учебные заведения на классические и реальные, еще не была закончена. В Житомире я начал изучать умеренную латынь только в третьем классе, но за мною она двигалась уже с первого. Ровенская гимназия, наоборот, превращалась в реальную. Латынь уходила класс за классом, и третий, в который мне предстояло поступить, шел уже по «реальной программе», без латыни, с преобладанием математики.
В качестве забравшего силу, Мышников обратился к попечителю
учебного округа с систематическим рядом замаскированных доносов и добился своего.
Картина его мыслей была бы для нас увеселительною и
учебною.
Несознательно для нас самих мы начали в Лицее жизнь совершенно новую, иную от всех других
учебных заведений.
На этом основании, вероятно, Лицей и был так устроен, что, по возможности, были соединены все удобства домашнего быта с требованиями общественного
учебного заведения.
Энгельгардт и это отразил, доказав, что, кроме многих неудобств, придворная служба будет отвлекать от
учебных занятий и попрепятствует достижению цели учреждения Лицея.
(Единственное из закрытых
учебных заведений того времени, которого устав гласил: «Телесные наказания запрещаются».
[Николай I разрешил семейным декабристам отправлять детей в Россию для определения в
учебные заведения с возвращением им дворянства, но требовал, чтобы они не назывались фамилиями отцов.
— Мне очень мило, — начал Зарницын, — мне очень мило, хоть теперь, когда я уже намерен оставить род моей службы, засвидетельствовать вам мое сочувствие за те реформы, которые хотя слегка, но начинают уже чувствоваться по нашему
учебному округу.